измерь мне, говорит, температуру, пульс, я, вроде, заболела – лейкемия, рак.
«Русские националисты», то есть те, кто сегодня себя так именует, ратуют, однако, вовсе не за формирование в России политической нации. Они — продукт той путаницы в умах, которая создана более чем столетней имитацией вовлечения народа в политику в России. Со времен Александра III российские элиты с удовольствием предлагали себе и массам гипертрофированную версию этноцентричного культурного национализма — в качестве замены проекту политической нации. В имперский период государственным приоритетом был русский культурный национализм, поощряя который, династия воображала, что решает задачу формирования «нации». Советский Союз развил традицию и поставил на поток свой «мультинациональный проект»: все этнические группы танцевали каждая свою «лезгинку», что воплощало и расцвет национальных культур-искусств, и дружбу народов на почве этого расцвета. Культурные национализмы — естественный и необходимый продукт национальной консолидации, но в Российской империи, в СССР, а затем в РФ они сыграли еще и функцию эффектного камуфляжа той зияющей пустоты, которая располагалась на месте политического проекта национализма. То, что в начале XXI века этноцентричный «русский национализм» еще имеет иллюзии каких-то политических перспектив для себя, — прискорбное следствие описанной специфики российской истории, в которой политические задачи национализма подменялись (а не поддерживались) «химерами» этнической гомогенности или гегемонии. (с) www.colta.ru/docs/31232